тел: +7 (927) 260-91-71
Уже несколько лет она не может вернуть похищенную квартиру
Племянница известного театрального актера Марка Прудкина стала жертвой черных риелторов. От преступников женщине удалось скрыться, однако вернуть свою квартиру она не может и вынуждена жить в подвале. Сложность заключается еще и в том, что женщина – инвалид детства. Диагноз – олигофрения, пишет «Московский комсомолец».
Сейчас Алле Викторовне уже шестьдесят. Своего знаменитого дядю она почти не помнит. Зато каждые выходные женщина ходит в театр — по бесплатным благотворительным пригласительным. «Без театра я просто умру!» — говорит Алла Викторовна. А после представления вновь возвращается в свой подвал, угол в котором ей выделила еврейская община.
Начались злоключения Аллы Викторовны еще в 1994 году. До этого она с мамой жила в коммуналке на 4-й Тверской-Ямской, в центре Москвы. Благодаря маме Алла поучила профессию, поступила в школу художественных ремесел, работала на фабрике художественной галантереи, где использовался труд инвалидов.
В девяностые годы соседи решили разъехаться, Прудкиной и ее маме досталась квартира на Мантулинской. Но, к сожалению, мать Аллы Викторовны – Ревекка Захаровна - трагически погибла, оставив дочь-инвалида совсем одну.
«Мы захоронили маму на Ваганьковском кладбище на 55-м участке 25 декабря 1998 года. Себя я в этот момент от горя совсем не помнила», - пишет Алла Викторовна в своем дневнике.
Врачи выписали женщине сильные успокоительные и антидепрессанты. Нотариус посоветовал оформить квартиру на свое имя. После этого начались звонки. Беспокоил женщину некий Олег, который убеждал, что мама хотела разменять квартиру, и предлагал завершить сделку. Алла Викторовна отказывалась. Но болезнь и лекарства сделали свое дело. Согласилась.
Несколько мужчин, якобы риелторов, отвезли несчастную одинокую женщину в квартиру на Лесной, которая вроде как ей причиталась после обмена, показали сумку, полную долларов. Потом доставили к нотариусу, где она, ничего толком не сознавая, подписала все нужные документы. После этого Прудкину отвезли в деревню, где ее ждали товарищи по несчастью - алкоголики, олигофрены, шизофреники, также с легкостью обманутые преступниками. Новый адрес - Калужская область, поселок Сосенский. А за квартиру в центре Москвы выдали $1,6 тыс.
«Весь поселок состоял из таких, как я. Многие квартиры в Сосенском пустовали, и меня поселили в одну из таких. Ко мне приставили охранников «Бориса» и «Василия», двоюродного брата риелтора «Олега», - рассказывает Алла Викторовна.
Ее даже с местным участковым познакомили, научив, правда, что нужно говорить. А в 2005 году Алла Викторовна и на прием к психиатру попала. «Я ей сказала, что это дело просто так не оставлю. Я буду писать о нем. До самого конца». Врач ответила мне так: «Алла, пойми, что у тебя ничего не получится. Успокойся! Тебя хотя бы оставили в живых. Успокойся и живи себе», - рассказывает Прудкина.
Как это ни удивительно, но с врачом оказались солидарны в этом деле все. К кому только не обращалась Прудкина в Сосенском - все ее убеждали, что доказать факт мошенничества вообще очень сложно, а в ее деле - практически невозможно. Разве что она найдет того, кто ей поможет...
Через несколько лет Алле Викторовне удалось «убежать» из проклятой деревни. Охранники к тому времени давно исчезли, женщина просто села в автобус и уехала в Москву - за помощью. Но родина встретила ее тем же равнодушием, что и Сосенский.
В Москву она прибыла 3 июля 2008 года, чтобы все-таки возбудить уголовное дело против банды черных риелторов. Не вышло. Ни московских властей, ни оперативников дело не заинтересовало. Поселок «проклятых», откуда сбежала Алла Викторовна, – тоже.
Еврейская община помогла — выделила ей крошечную комнатку, заставленную поломанной мебелью, в переулках Китай-города. Кормят ее в бесплатной столовой.
За минувшие после ее возвращения четыре года Алла Викторовна по нескольку раз обошла прокуратуру, Общественную палату, организации по правам человека, администрацию президента, мэрию, департамент жилищной политики. Все отказали в помощи. Но она не сдается. Дело даже не в московской квартире, а в Сосенском: «Там десятки человек, я должна им тоже помочь, тоже их спасти», - говорит она.
