Чиновники без домов и счетов за границей

Депутаты внесли этот законопроект на рассмотрение Госдумы. Санкции за его нарушение могут составить до 10 миллионов рублей или до 5 лет лишения свободы. Заметим, что запрет будет касаться и супругов. Исключения, конечно, есть.  Например, если необходим курс лечения за границей, то согласно заключению медиков, счет в заграничном банке открыть разрешат. А вот если квартира достанется в наследство от родственника, проживающего не в России, то за год от такого дара надо отказаться либо продать, а деньги перевести в российский банк. Давайте обсудим возможные перспективы принятия этого закона.

Владеют ли госслужащие иностранными квадратными метрами?

Ни для кого не секрет, что квадратные метры дороги везде, а зарплаты на государственной службе никогда не были сверхвысокими. Поэтому справедлив вопрос: «А есть ли эта недвижимость у чиновников?» Но согласитесь, что вопрос этот вызывает лишь недоумение, так как ответ очевиден каждому.

Жанна Лебедева, руководитель департамента жилой недвижимости Welhome, отмечает, что согласно статистике, чуть ли не каждый третий человек, владеющий недвижимостью за рубежом – госслужащий. «Как показывает практика, излюбленными направлениями российской элиты считаются: элитные курорты Европы, юг Франции (Монако), Испания (Марбелья), США (Майами), а также горнолыжные курорты Франции и Швейцарии. Цены по данным направлениям начинаются от 1 500 000 евро».

Марина Филичкина, менеджер по продажам зарубежной недвижимости Tranio.Ru, сообщает: «Известно, что у министра по делам «Открытого правительства» Михаила Абызова есть квартира в Великобритании. Первый вице-премьер Игорь Шувалов является хозяином дома в Арабских Эмиратах и Австрии, а также квартиры в Великобритании. У семьи полпреда президента Александра Хлопонина есть в Италии земельный участок площадью 8223 кв. м и жилой дом, а у жены уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова – квартира в Монако площадью более 170 кв. м. Есть и другие примеры». По оценкам Tranio.Ru, настоящая доля чиновников среди российских покупателей зарубежной недвижимости выше статистической, просто большинство не афишируют своего рода занятий перед риелторами.

Если закон примут, то он ни на что не повлияет

Закон никак не изменит ситуацию на рынке – единогласное мнение всех участников рынка недвижимости! И ответ также очевиден – всегда найдутся способы его обойти!

Нури Катц, президент CENTURY 21 Россия, считает, что «если кто-то захочет скрыть свои финансы за границей, то он сделает это. Российское правительство не имеет абсолютно никаких полномочий мешать иностранным банкам открывать счета любым российским гражданам или компаниям. Российское правительство не может претворить этот закон в жизнь и не имеет способа удостовериться, что закон соблюдается». Нури Катц отмечает, что США эффективно решает такую задачу: американское правительство вынуждает все международные банки сообщать американским налоговым органам о счетах американских граждан. Если же банк скроет такую информацию, то может быть оштрафован на 30% всех долларовых активов. Не стоит говорить о том, что долларовые активы есть у всех банков, а вот активов в рублях большинство банков, конечно, не имеет.

Антон Белых, генеральный директор DNA Realty, сообщает, что и сейчас большинство чиновников действуют не напрямую, предпочитая приобретать недвижимость на фирмы, владельцами которых по документам выступают доверенные лица. «Кстати, в Москве дорогую недвижимость чиновники покупают тоже не сами, а через своих представителей. Часто в риелтерскую или девелоперскую компанию обращается лицо, «представляющее интересы влиятельного человека». И девелопер может так и не узнать, в чьих интересах была приобретена та или иная недвижимость». Антон Белых уверен, что «данная инициатива практически никак не скажется ни на интересе к зарубежной недвижимости со стороны чиновников, ни на внутреннем рынке». Единственное, что те же чиновники будут больше прятаться и конспирироваться.

Это же мнение разделяет Игорь Индирксонс, управляющий инвестициями в недвижимость, считая этот закон абсурдным. «Единицы чиновников покупают недвижимость на себя, а не на оффшорные компании, зарегистрированные на Виргинских островах. Скажем, 95 % российских чиновников регистрируют все зарубежные объекты на такие компании, при этом такая информация полностью закрыта, и узнать, что регистрировал тот или иной чиновник, невозможно».

Советник генерального директора ГК «МосРегионСтрой» Казбек Чемхильгов считает, что «правильнее было бы усилить контроль за законностью и правомерностью получения денег, а не за тем, на что люди их тратят. К тому же этот законопроект противоречит Гражданскому Кодексу РФ, в соответствии с которым право собственности на имущество может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или другой сделки».

Управляющий директор «Первого строительного треста» Алексей Демьянчук отмечает, что добросовестные чиновники и сейчас не очень-то покупают недвижимость за рубежом, а коррумпированных никакой запрет не остановит. Он считает, что чиновники не кинутся скупать российские квадратные метры, так как «наличие у госслужащих больших активов в виде недвижимости является существенным минусом перед лицом потенциального электората. И покупать на свое имя недвижимость в России чиновник все равно не будет». Россияне же как покупали недвижимость за рубежом, так и будут покупать. Если количество сделок на этом рынке и упадет, то связано это будет не с законом, а с тем, что после кризиса люди стали более осознанно относится к таким покупкам.

Гражданская позиция

В идеале хотелось бы, чтобы Россия не считалась и не являлась коррумпированным государством. Свою позицию к закону высказал Алексей Демьянчук, который как гражданин запрет приветствует: «Деньги, пусть даже и коррупционные, должны оставаться и работать в родной стране, а не в чужой. Если ты выбрал профессию, связанную со служением своему народу, показывай это на собственном примере: живи сам в поселке, которым управляешь, езди по этим дорогам. Иначе получается, что чиновник сам расписывается в собственной некомпетентности».

Одним словом, вести борьбу с коррупцией необходимо, но метод выбран явно неэффективный.